CОКИРИНЦЫ.(Род Галаганов и усадьба)

Фамильные портреты

Сокиринцы принадлежали издавна Галаганам и принадлежат доныне их потомкам. Предки этой фамилии происходят из малороссийских казаков, без всякой примеси посторонних народностей. В первый раз в истории эта фамилия встречается в самом начале XVIII века. Сначала упоминается в истории Игнатий Иванович Галаган. Почему-то его считали выходцем из Далмации. На это указывает и герб с изображением скачущего кентавра, стреляющего свой собственный хвост, представляемый в виде змеи.
Стремление вывести свой род из чужих краев было данью направлению, к счастью, исчезающему в наши дни. Не кажется ли анекдотичным теперь уже сведение о том, что для графов Разумовских, происходящих от Лемешевского казака Разума, услужливый итальянец вывел их род от римских сенаторов... И. И. Галаган, первоначально державший вместе с Мазепой сторону шведов, перешел затем к Петру и за заслуги получил от последнего саблю и золотую табакерку, хранящуюся доныне в Сокиринском доме. Семейный архив дает вообще много сведений об этом предке Галаганов. Подлинные универсалы указывают и на получение им чинов и «маетности». По гетманскому универсалу 3 ноября 1716 года, Галаган получил и село Сокиринцы, сделавшееся с тех пор постоянным местожительством последующих поколений этой фамилии. Позже И. Галаган получил и Дегтяры, и Озеряны, и др. маетности в Прилуцком уезде.

   Сохранившийся в Сокиренцах портрет Игнатия Галагана, на котором он изображен

седым стариком с круглым подбритым чубом и отпущенной подстриженной бородой, в красном зимнем жупане, лучше всего рассказывает о его характере и жизни.

   Григорий, сын Игнатия Галагана, жившего боевой жизнью, был тоже прилуцкий полковник. На сохранившемся в Сокиринцах портрете он изображен в малороссийской одежде, с полковничьим «перначем» в руке, и уже в прическе немецкого фасона.

Григорий Галаган женился на дочери М. В. Дунина-Борковского; отец его жены умер рано, и девушка воспитывалась в доме Апостолов. В Сокиринцах не сохранилось ее портрета, но уцелела разная серебряная посуда и вещи, отмеченные гербами Дунин-Борковских.

Гр. Игн. Галаган в 1777 г. умер в Сокиринцах у своего сына и похоронен в Сокиринской церкви. До сих пор здесь над могилой его висит полковничий пернач и на железном листе, с гербом и трофеями, написан так называемый эпитафион.

  Сын Григория, Иван, женился на племяннице гетмана Разумовского, Екатерине Дараган, дочери Веры Григорьевны, сестры Алексея и Кирилла Разумовских. Таким образом, понятным становится происхождение портрета Натальи Демьяновны Разумихи,

имеющегося в Сокиринцах. Екатерина Дараган, вышедшая 14-ти лет замуж за Ивана Галагана, жила в Сокиринцах вместе со многими детьми своими. Здесь в это время Ив. Гр. построил обширный деревянный дом, сохранявшийся до 1829 года. И. Галаган много путешествовал, был человеком со вкусом, и записки его, веденные им во время его путешествия в Париж, рассказывают много интересного. Портрет, сохранившийся в Сокиренцах, изображает его в напудренном парике и во французском кафтане.

Е. Е. Галаган была женщиной очень своеобразной. По смерти ее братьев ей достались огромные имения — Лемеши, Покорщина и мн. др. Она переехала на жительство в Покорщину (под Козельцом). Угрюмая каменица в саду и амбары окружают здесь огромный зеленый двор. Большой сад с вековыми липами был еще в 30-х годах XIX столетия разделен решетками на разные части. Следы пребывания Екат. Евф. в Покорщине — на каждом шагу. Она была большая любительница животных, и летом, во время своих объездов по имениям, в числе целого ряда экипажей брала с собой бричку для собачек... Она был очень влиятельной и умела угощать.

   Григ. Ив. Галаган родился в 1768 году, воспитывался в Лейпциге. Он поселился в Сокиринцах отдельно от матери и, предоставленный самому себе, подвергся влиянию окружающих его соседей. Поблизости проживал в м. Сребном камергер Будлянский. Он воспитывался в Петербурге, любил предметы утонченной роскоши и первый завел у себя крепостной оркестр. Но более всех подавал дурной пример бригадир Фролов-Багреев. Впрочем, последний завел здесь театр с мифологическими представлениями из крепост-

ных людей; однако веселье и разгул были здесь беспрерывные, со всеми своими последствиями. Григ. Ив., при пылкости и веселости характера, не в состоянии был бороться против соблазна, часто посещал Багреева и стал приготовлять актеров для балета. Также поблизости жили Милорадовичи; на одной из дочерей Антона Милорадовича и женился Галаган. Ирина Милорадович была несколькими годами старше своего мужа и переносила с покорностью весь окружавший разгул тогдашней дворянской жизни.

Гр. Ив. умер в 1803 году. На портрете в Сокиренцах он удачно изображен в мундире премьер-майора Павловского времени. Несмотря на рассеянный образ жизни, он успел

выстроить каменную церковь в Сокиринцах. У него было трое детей, из них Павел будет

занимать нас больше других.

   Павел, родившийся в 1793 г., воспитывался в Петербурге, в Peterschule, хорошо учился,

занимался рисованием и основательно изучил архитектуру, кроме того, обучался в горном корпусе. Он был высокого роста и красивой наружности. В доме графа М. В. Гудовича, друга Разумовских, он познакомился с племянницей Гудовича, Екат. Вас. Гудович, и в 1814 году на ней женился. Молодые поселились в Сокиринцах, где мирно жили, хотя не могли свободно распоряжаться в усадьбе, потому что, по условию бабки Екат. Евф. с сыном Григорием, все постройки в Сокиренцах составляли общую с ней собственность. Бабушка знала, что Сокиринский предковский дом не отвечал духу времени и был недостаточно обширен, хотя и уютен. Она знала, что сын, а особенно внуки ее захотят заменить дом новым при первой возможности. А между тем дом был великолепен, стилен и разрушить его было бы жалко.

     Как только умерла в 1823 году в Покорщине Екат. Евф. и братья Галаганы получили в наследство ее имение, вскоре старый предковский дом, стоявший на покатой площадке, окруженной группами великолепных дубов, был снесен. Правда, возведенный новый был лучше старого. Судя по сохранившимся описаниям и рисункам современников, дом имел много особенностей старых малороссийских домов: поддашье, т. е. род открытой террасы-комнаты с тремя стенами, а вместо четвертой — колоннада; внутри были очаровательные печи кафельные двух родов: синие голландские и из белых кафель с цветным рисунком Екатерининского времени. По одну сторону от дома был обширный зеленый двор, окруженный флигелями, ряд которых заканчивался оградой с воротами; с другой стороны был разбит правильный цветник, с подстриженными липами и террасами; от дома шла сводчатая аллея из трельяжа, в конце которой стояла так называемая «Зала» — павильон без печей, отделанный в помпейском вкусе, — место, удобное для увеселений, которые там происходили в конце прошлого столетия.

    Павел Галаган, замышляя переустроить Сокиренцы по новому, сделал многие уступки брату Петру, чтобы только владеть самому Сокиринцами. Дегтяри отошли к Петру Галагану, где он и поселился. Сестра же их жила в Покорщине, и потом вышла замуж за Ригельмана.

      Теперь мы подошли к истории возникновения того дома, который существует доныне, и существует, благодаря нынешним владельцам, так, как немногие усадьбы в России! Почти не подвергнушийся никаким переделкам, прекрасно поддерживаемый внутри,

дом является хорошим примером того, как могли бы выглядеть многие сокровища усадебные, разбросанные по России, если бы не небрежность; построены же они были прекрасно, крепко, не на одно столетие...

  Основатель ныне существующей усадьбы, Павел Галаган, страстно любя все изящное, не мог удовлетворить вполне своей любви к искусству, ему не удалось быть в чужих краях и приобретать там предметы изящных искусств. Весь свой вкус он сосредоточил на

постройке нового дома и на разведении прекрасного сада. Ему удалось пригласить ученого садовника Бистерфельда, привезенного гр. Милорадовичем. Это было вообще такое время, когда все переделывали свои сады, — и вместо регулярных, геометрических в плане, садов заводили сады в английском вкусе, т. е. близком к природе, что давало больше свободы. По большей части этим родом новых садов злоупотребляли, да и теперь еще часто злоупотребляют, проводя крученые дорожки на небольшом про-

странстве, причем в конце концов видна искусственность не меньше того, как и в садах французских. Хорошей чертой разбивки в английском вкусе был подбор деревьев по тонам, что давало впоследствии очаровательные гаммы красок. В Сокиринцах часть леса (в 600 десятин), отведенная под парк, представляла собой богатый материал для садовника-художника, и вскоре Сокиринская усадьба совершенно преобразилась. Был вызван хороший зодчий, Дубровский, из Москвы (вероятно, один из учеников Д. Джильярди или М. Казакова), и была создана усадьба, замечательная по вкусу и грандиозности.

Разного рода беседки и павильоны, архитектуры самого хозяина, соответствуют тому характеру местности, где они поставлены. Одним словом, все сделано для того, чтобы выставить всю красоту природы и величавость прекрасных деревьев. Этим всем хозяин занялся страстно и с увлечением художника. Жалко, конечно, старой усадьбы, снятой без следа; напрасно было сделано это и потому, что новый дом поставлен был совсем в другом месте; теперь лишь старые дубы, окружавшие предковский дом и выросшие, вероятно, когда-то в тишине дремучего леса, — единственные свидетели былого... Много лет оттеняли они усадьбу, где последовательно жили четыре поколения. Много они видели и горя, и радости, и были свидетелями различных происшествий, но усадьба исчезла, и под ними опять безмолвие: они бросают и сейчас свои величавые тени на зеленую площадь искусно разбитого сада. Старые деревья в парках усадеб южных губерний вообще поражают своими могучими размерами. И недаром хозяева этих имений друг перед другом «похваляются» размерами дубовых стволов.

    Новый дом в Сокиренцах был готов в 1829 году, и семейство вскоре переехало туда на жительство. В новом доме стали давать праздники, которым помещения его способствовали вполне.Пав. Григ. жил недолго в созданной им усадьбе. В 1834 году он предпринял поездку в Петербург и умер в Москве. Тело его было перевезено в Сокиринцы.

    Жена его выдала свою дочь замуж за гр. Комаровского, дочь которых, Екат. Павл., вышла замуж за графа К. Н. Ламздорфа, и к ней, после преждевременной смерти умершего 16 лет П. Г. Галагана в 1868 году, т. е. после пресечения рода Галаганов по мужской линии, и перешли Сокиринцы. Графиня владеет поныне имением, прекрасно содержит его, причем с 1894 года, по Высочайшему повелению, графиня и ее муж именуются Ламздорф-Галаганами, и фамилия Галаган переходит всегда к одному члену, старшему в роде.

                                                                                                            Георгий Лукомский