Мемуаристы
не раз отмечали, как важна была для них память об усадьбе. Для одних потеря
родного дома означала утрату того места, где прошли «лучшие годы»,
«счастливейшее время», с которым связывались «самые ранние и самые пленительные
воспоминания». Для тех, кто занимался в поместьях сельским хозяйством, это был
бесславный конец, «бессмысленное, нелепое разрушение» дела всей жизни. Для
других это осознавалось как болезненный разрыв с родиной, с землей предков, с
теми местами, где похоронены родные и близкие.
Вдалеке от родины, в трудных условиях
существования давала о себе знать тоска по родному дому, люди испытывали страх,
осознавая слабость, бездомность. Здесь была не только ностальгия, но и сильная
психологическая зависимость от дома, необходимость вновь почувствовать
устойчивость и защищённость. Помимо этого, история усадьбы была тесно связана с
историей семьи и рода. Повествования об усадьбах часто переплетаются с
генеалогическими изысканиями. Среди других причин обращения к усадебной
тематике можно отметить стремление мемуаристов-дворян подчеркнуть
принадлежность к исчезающему сословию и связь с прошлым Российского
государства, попытки опровергнуть политические обвинения в свой адрес, показать
значимость поместий в жизни страны, представить усадьбы как не просто
«имущество», а как памятники искусства, «достойные музеев». Один из крупнейших
исследователей усадеб начала XX
века, историк, искусствовед и художник Георгий Крескентьевич Лукомский
(1884-1952), оказавшись в эмиграции, отмечал: «Сохранение усадеб – одна из главных задач, в которой должны быть
заинтересованы и руководители и сами крестьяне».
Оказавшиеся вне России эмигранты осознавали
себя хранителями памяти и традиций, а свое изгнание видели как миссию,
«послание», отсюда возникало желание изобразить и сохранить для потомков образы
родных мест, «передать и продлить» историю помещичьей России, её культурное
наследие, а также дать «будущему исследователю богатый и ценный материал для
установления быта и условий жизни эпохи, ныне отошедшей в вечность и более
неповторимой».
Неопубликованные мемуары Павла Константиновича
Ламздорф-Галагана (1879-1954) содержат сведения об известных памятниках
усадебной культуры, которые не раз привлекали внимание исследователей. Автор
оставил ценные свидетельства о перестройке дома в Качановке, подробные описания
дома и сада в усадьбах родителей, Сокиренцах и Песках. Уникальные сведения
позволяют поставить под сомнение некоторые выводы работ прежних лет. Обращает
на себя внимание эпизод – описание усадьбы Тростянец, в обширном парке которой
её владельцем, И.М. Скоропадским, были возведены искусственные холмы. В
исследованиях советского времени и в более поздних работах обращалось внимание
на то, что при их сооружении крестьяне подвергались жестокой эксплуатации,
причем некоторые авторы утверждали, что горы возводились руками крепостных. Ламздорф-Галаган
отмечал: «Иван Михайлович очень гордился
тем, что, имея полную возможность использовать для своей прихоти даровой труд
своих крепостных, он создал весь свой «Тироль» исключительно руками наемных
рабочих».
Мемуарные произведения являются важными
источниками для изучения и воссоздания усадебного пространства. В них
содержится ценная информация об обстоятельствах возникновения памятника
(историческая обстановка, время постройки, данные об архитекторах и мастерах),
о его строительной истории, свидетельства о последующих перестройках и
ремонтных работах, о ныне утраченных элементах архитектуры, о предметах
внутреннего и внешнего убранства, о том, какие исторические события и лица были
связаны с памятником, что должно обусловить его мемориальную ценность.
Прим. статья Гранкова Дмитрия Александровича приведена сокращенно
Комментариев нет:
Отправить комментарий