Тарас Шевченко и его польский друг Бронислав Залеский

Б. Ф. Залеский. Автопортрет, 1850

    ЗАЛЕСКИЙ, Бронислав Францевич (1820-1880) - рядовой, а затем унтер-офицер и прапорщик линейных батальонов Отдельного Оренбургского корпуса. Залеский родился в дворянской семье Минской губернии. Получив домашнее воспитание и пройдя курс гимназии, он в 1837 поступил в Дерптский университет, но уже год спустя, за участие в кружке польских студентов, связанном с конспиративной организацией Ш. Конарского, был исключен и арестован. После двухлетнего пребывания в тюрьме, где находился на положении подследственного, Залеский был выслан в Чернигов. Ссылка закончилась в 1845. По возвращении он поселился в Вильно и вновь установил связи с участниками польского освободительного движения. В 1846 последовал второй арест. По окончании следствия Залеского приговорили к отправке рядовым в линейные батальоны Отдельного Оренбургского корпуса.
Здесь Залеский служил с 1848 по 1856 - во втором, четвертом и девятом линейных батальонах. Командированный в 1851 в состав Каратауской экспедиции А.И.Антипова, он по возвращении был "за отлично-усердную службу" произведен в унтер-офицеры. В 1853, за отличия под Ак-Мечетью, получил производство в офицеры. 12 июня 1856 его, прапорщика 2-го линейного батальона, со службы уволили.

     Выехав на родину, служил в редакционных комиссиях по подготовке крестьянской реформы. В 1860 получил заграничный отпуск и более в Россию не возвратился. Находясь за рубежом, Залеский поддерживал связи в революционными организациями, готовившими новое выступление; ему, в частности, была поручена покупка оружия для повстанцев Литвы и Белоруссии. В течение многих лет сотрудничал в польской эмигрантской прессе, он снискал популярность как историк, а также художник - автор рисунков из жизни степных народов. Умер Залеский от туберкулеза; смерть настигла его в Ментоне.

    Бронислав Залеский был одним из самых близких друзей Т. Шевченко периода неволи. 

Начало их личных связей относится к ноябрю 1849, когда, по возвращении Аральской экспедиции в Оренбург, Залеский, как "умеющий рисовать", был прикомандирован в помощь Шевченко "для отделки гидрографических видов берегов Аральского моря". Оренбургские их встречи увековечены А. Ф. Чернышевым в рисунке, условно называемом "Шевченко среди польских ссыльных", где запечатлен и Залеский. Однако по-настоящему сблизились они во время совместного пребывания в Каратауской экспедиции по разведке месторождений каменного угля, где вместе, в одной палатке, провели три месяца. Сразу по возвращении Залеского в Оренбург между ним и Шевченко завязалась переписка, которая не прерывалась в течение всего периода солдатской службы поэта; продолжалась она и в последующие годы.

Залеский стал надежным "связным" между Шевченко и ссыльными в Оренбурге, Уфе, Ак-Мечети, Богословске, в том числе З. Сераковским, Э.Желиговским, А.Плещеевым и другими. Через него узнавал поэт обо всем новом в жизни оренбургской колонии политической ссылки. От него он получал кисти, краски и все другое для занятий живописью. Бесценной была помощь друга в продаже художественных работ Шевченко, имевшая большое значение для улучшения материального его состояния, а, кроме того, положительно влиявшая на моральное самочувствие изгнанника, который видел в этом один из важных каналов своих связей с внешним миром. Наконец, в переписке содержится и обмен мыслями по вопросам искусства; в этом между ними с самого начала знакомства сложились отношения учителя-ученика, и Шевченко, как заботливый наставник, давал Залескому практические советы, вытекавшие из собственного опыта.

   Обратимся, однако, к отдельным моментам деятельности Б. Залеского, вызвавшим, судя по переписке с Шевченко, живой интерес поэта. "... С(игизмунд)... пишет мне, что ты оставляешь военное сословие и делаешься библиотекарем Оренб(ургской) публичной библиотеки. Дал бы Бог!" - так писал Шевченко Залескому. "Я чрезвычайно рад, что тебе поручена новая библиотека; лучше для тебя занятия я не мог бы придумать", - заметил он в феврале 1855. Как свидетельствует переписка, Шевченко получал от Залеского и книги. Надо полагать, что друг поэта умел в данном случае губернаторский запрет обходить.

Шевченко искренне интересовался художественным творчеством Залеского, и отголоски этого можно найти в большинстве их писем. Тем более заслуживают дальнейшего изучения все его работы, в том числе альбомы, хранящиеся в Государственном Музее Т. Шевченко (Киев).

Альбом из 41-го листа состоит из рисунков, сделанных преимущественно во время похода на Ак-Мечеть. Залеским здесь, безусловно, выполнены зарисовки стен, башен, ворот бывшей кокандской крепости. Другой альбом, состоящий из 55 листов, именуется "Альбомом Б. Залеского" более обоснованно, хотя и не представляет работ только Залеского. Но ими, прежде всего, он ценен. Не разбирая скромных художественных достоинств рисунков, мы не можем не обратить внимания на то, что они позволяют уточнить ряд мест из переписки друзей.

В письме от 6 июня 1854 Шевченко выражает восхищение "девственной, торжественно прекрасной" уральской природой, желание провести хотя бы час "в дремучем сосновом лесу, под темной тенью широковетвистой, мрачной, как дума Оссиана, ели". Представление о природе Среднего Урала он получил благодаря Залескому, находившемуся тогда в Богословске. На одном из листов альбома  именно такие (если не те же) "оссиановские" деревья; в глубине - рабочее селенье с возвышающейся над ним заводской трубой. Рукой автора проставлена дата: "1854". Последние листы альбома заняты стихами на польском и русском языках; авторами их являются Э.Желиговский и А.Плещеев. "Благодарю я тебя и за прекрасные песни Совы: мне особенно понравились из них "Два слова" и "Экспромт"..." - писал Шевченко Залескому 6 июня 1854. 

   Разносторонние связи Т. Шевченко с представителем польской революционной ссылки Б. Залеским, здесь лишь очерченные, нуждаются в специальном изучении. При этом непременно должны быть пересмотрены работы Залеского-художника: среди них могут оказаться и еще не аттрибутированные шевченковские произведения.