Образ прадеда Саввы Васильевича складывался в голове
постепенно, подобно тому, как кусочки картона с краями причудливой формы
собираются детскими руками в картинку пазла. Самое интересное, что его
упоминание, впервые услышанное, было воспринято ребячьим умом, как одно слово –
Дедсавка, как имя еще не встречавшегося
человека из многочисленной родни. Лишь много позже, когда одна из теток с
улыбкой рассказывала о том, как она, — тогда пятилетняя девочка, — сидя на
коленях у дедушки Савки, расчесывала
деревянным гребнем его бороду, а потом заплетала ее в косичку с ленточкой. Вот
тогда-то «Дедсавка» разделилось на два слова, как бы сказал просвещенный
филолог, на степень родства и собственное имя.
Из рассказов
взрослых о пращуре было узнано, что родился и жил он на хуторе Руда, что
прилепился к местечку Варва, откуда родом и дедушка Петя, и бабушка Таня.
Уже, будучи на пенсии, роясь в одном из томов Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, в глаза бросилась статья «Варва». Из статьи, набранной мелким, но, вместе с тем, удивительно четким шрифтом, довелось узнать, что названный выше населенный пункт принадлежал Лохвицкому уезду Полтавской губернии. Что Варва – «одно из древнейших поселений в крае и упоминается в летописях, как место значительной победы Владимира Мономаха в 1079 году над половцами».
Уже, будучи на пенсии, роясь в одном из томов Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона, в глаза бросилась статья «Варва». Из статьи, набранной мелким, но, вместе с тем, удивительно четким шрифтом, довелось узнать, что названный выше населенный пункт принадлежал Лохвицкому уезду Полтавской губернии. Что Варва – «одно из древнейших поселений в крае и упоминается в летописях, как место значительной победы Владимира Мономаха в 1079 году над половцами».
Судя по тому, что дед Савка приходил на заработки в
Мариуполь, приходил в буквальном смысле этого слова – крестьянин не мог
позволить себе роскошь тратить деньги на
переезд по железной дороге от ближайшей к Варве станции Пирятин до
города на Азовском море – был человеком выносливым. А то, что в Мариуполе
работал дубщиком, свидетельствовало о его жилистости и силе. Слово «дубщик»
давным-давно вышло из повседневного употребления и не попало в поле зрения Владимира
Даля и других лексикографов, и, вероятно, имело сугубо местное происхождение.
Оно возникло от слов «дуб», «дубок». Большой знаток мореплавания на Азовском
море покойный Владимир Андреевич Павлий в своей книге, посвященной этой теме,
приводит такое определение: «Дуб, дубок — наиболее распространенный тип
парусного судна на Азовском и Черном морях с двумя и даже тремя мачтами с
косыми парусами, длиной до 30 метров».
Как известно, через порт в устье Кальмиуса шел поток
товарного зерна, выращенного в Северном Приазовье. Однако недостаточная глубина
реки не позволяла подходить морским судам под погрузку прямо к причальной
стенке. Приходилось мешки с зерном грузить на дубки, и с помощью этих
мелкосидящих парусников доставлять их к бортам стоящих на рейде пароходов. И
вот дубщики, выражаясь казенным языком, выполняли все грузовые операции: от
берега до дубка, и от дубка на пароход. Кроме того, часть дубщиков еще и
управляло «плавсредством».
Понятно, что дед Савка не для развлечения преодолевал
расстояние в несколько сот верст от родного ему хутора до города у моря, а
затем весь световой день таскал на себе
мешки в два с половиной пуда, отдыхая лишь во время переходов дубка к пароходу
и обратно. Конечно, все делалось ради дополнительного заработка, хотя, по мнению
бабушкиного свояка деда Мирона по прозвищу Кобыляцкий козак : «Дiд Савка був
дуже заможний , вiн i так все мав, та йому завжди грошей було замало». Но на самом деле не жадность толкала
землероба ходить с хутора Руда в далекий Мариуполь. Он смотрел вперед. У него
было пять сыновей и дочка. С дочкой было все ясно – отдаст ее замуж, и дело с
концом. А сыновья подрастут, женятся – семейный надел нужно будет делить на
пять частей. Каждому достанется клочок земли, который вряд ли сможет прокормить
семью, когда она разрастется. Вот Савва Васильевич и решил подзаработать, да и
прикупить сыновьям землицы.
Но человек предполагает, а Господь располагает. Петр еще
мальчишкой перебрался в Мариуполь, примкнул к артели земляков-портных. Начинал
с подмастерья, научился ремеслу, и стала
ему кормилицей швейная машина «Зингер». Аксентий, женившись, переехал к брату в
Мариуполь, жил у него с молодой женой и дочуркой. Устроился работать каталем на
«Русский Провиданс». Работа, правда, была очень тяжелой, зато денежной. Подкопил
деньжат, отец выделил кое-что, брат помог, и купил Аксентий землю в селе
Никольском, по-современному – в Володарске. С отцом семейства остались Иван,
Мыкыта и младший — Поликарп, решили —
«гуртом краще буде». Так что делить землю не пришлось.
Предусмотрительность деда Савки проявилась и в таком
факте. Когда ему едва перевалило за пятьдесят, он сгородил из добрых дубовых
плах себе труну, или по-русски – гроб,
затащил его до времени на горище. С того момента невестки стали с великим
страхом подниматься на чердак по хозяйственным делам, да и то — по двое. И
здесь Савва Васильевич просчитался. Пока он жил во время голода 1921 года у
Петра в Мариуполе, кто-то воспользовался тем, что он заготовил себе. К этому
времени сохранилось еще одно семейное предание. Одряхлевшего деда Савку в
хорошую погоду невестка усаживала на стул перед воротами. Наблюдение за
прохожими и проезжающими извозчиками было его развлечением. Однажды Татьяна
Кирилловна с ужасом услыхала такую тираду
свекра: «Добродію, підійдіть, будь ласка, до мене. Я вам ось, що скажу, якби не
ця леворюція, мій Петька був би городським головою». «Батько, хіба таке можна
говорить, — взмолилась невестка, — зараз прийдуть хлопці з ЧК, та замордують і
Петра, і мене, та й вас не помилують».
Умирать дед Савка поехал на родину. Грех сказать, но ему
повезло, он не увидел, как раскулачивали заможных селян – тружеников, как землю
и скот его и его сыновей забрали в колхозы, как умер совсем молодым Аксентий,
оставив вдову с четырьмя малыми детьми на руках…
Ну, а что с внуками деда Савки? Были среди них много
воинов в Великую Отечественную войну, защищавших страну от фашистов, был и
военный врач, был и комбайнер – Герой Социалистического Труда, и доцент
университета, и директор техникума, и просто добросовестные пахари и рабочие.
Внучки тоже не подкачали, — это известная в России художница-керамистка,
преподавательницы географии, языков немецкого, английского …
Понедельник, Март 18th, 2013
Сергей БУРОВ
Источник: сайт краеведа Мариуполя Сергея Давидовича Бурова
Комментариев нет:
Отправить комментарий